Мифы и легенды Северного речного вокзала

Статья полностью взята с сайта Strelka Mag, дополнена иллюстративными материалами и ссылками на материалы, имеющиеся в нашей коллекции. Администрация сайта Москва-Волга.Ру не согласна с автором в изложении истории исчезновения архивов Дмитлага в главе “Архив в мешках”. Спорные утверждения выделены в тексте красным. Мы предполагаем, что автор был невольно введён в заблуждение людьми, пересказавшими эту неподтверждённую ничем историю.

Весной 2019 года в столице началась реставрация Северного речного вокзала. Благодаря этому исследователи получили доступ к архиву Канала имени Москвы, где хранятся оригиналы чертежей вокзала. Ещё недавно эти документы были засекречены, поскольку строительство канала и его объектов находилось в ведении НКВД. Среди тех, кому удалось поработать в архиве, оказалась искусствовед Анна Гайнутдинова. Она написала для Strelka Mag статью о своих находках, а также предоставила редакции фотографии архивных чертежей.

Здание Северного речного вокзала находится в ряду самых известных раннесоветских архитектурных сооружений Москвы. Оно строилось в 1933–1937 годах одновременно с каналом Москва — Волга (с 1947 года — Канал имени Москвы). Речной вокзал стал важнейшим объектом этой водной артерии, в 1987 году его признали памятником архитектуры.

В 1930-х годах в монографических сборниках и в периодической печати выходило множество публикаций, посвящённых строительству канала. Даже журналы «Мурзилка» (1937 г. № 6) и «Техника молодёжи» (1936 г. № 11–12) выпустили по номеру о «главной стройке страны». Последний особенно интересен тем, что в качестве иллюстраций в нём были использованы рисунки заключённых художников Дмитлага Глеба Куна и Константина Соболевского.

Профильные издания, такие как «Архитектура СССР», «Строительство Москвы» и «Архитектурная газета», публиковали статьи авторов проектов сооружений канала. Среди них был и Алексей Михайлович Рухлядев — главный архитектор здания Северного речного вокзала.

Страницы из журнала «Техника молодёжи» (1936 г. № 11–12)

В то же время проектные и рабочие материалы по строительству канала на протяжении десятилетий были недоступны исследователям. Эти документы были засекречены спецслужбами, поскольку канал Москва — Волга строили заключённые Дмитровского исправительно-трудового лагеря, Дмитлага, и весь проект находился в ведении НКВД. Из-за дефицита информации вокруг здания вокзала сложилось множество ошибочных представлений и мифов.

Благодаря реставрации вокзала, которая началась в 2019 году, исследователи смогли обратиться к фондам ведомственного Технического архива проектно-технической службы ФГБУ «Канал имени Москвы». Там на хранении находится невообразимое количество проектных и рабочих материалов времён строительства канала и его последующей эксплуатации. Это эскизы и чертежи к подавляющему большинству декоративных элементов и предметов интерьера с подробным перечнем материалов и техник, которые предстояло использовать при их изготовлении, в частности, всех видов осветительных приборов, дверных ручек, капителей колонн и пилястр, вентиляционных решёток, дверей, циферблатов часов.

«ЗВЕЗДА СО СПАССКОЙ БАШНИ»: ГЛАВНЫЙ МИФ РЕЧНОГО ВОКЗАЛА

Самый растиражированный и совершенно не соответствующий действительности миф Речного вокзала связан со звездой, которая украшает его шпиль. Считается, что в период между 1935 и 1937 годами она венчала Спасскую башню Кремля, а уже после этого была перемещена на шпиль вокзала. Звёзды действительно похожи. Они имеют по два контура, и в обоих случаях от центра к внутреннему контуру расходятся лучи. У инкрустированных камнями серпов и молотов, которыми украшены звёзды, тоже много общего.

Но звёзды существенно различаются в деталях: контуры звезды вокзала имеют прямоугольное сечение, лицевые поверхности контуров покрыты продольными бороздками и соединены друг с другом скрытыми связями. Контуры старой звезды со Спасской башни были гладкими, имели треугольное сечение и были соединены друг с другом перемычками в вершинах.

Более того, они были выпущены разными заводами: звезду для Спасской башни изготавливали в Центральном аэрогидродинамическом институте имени Жуковского (ЦАГИ), а звезду Речного — на заводе № 81 имени Молотова.

Со Спасской башни звезду демонтировали в октябре 1937 года вместе с оригинальными звёздами с остальных башен. Звезду на шпиль Речного вокзала установили весной 1937-го перед торжественным открытием канала, о чём свидетельствуют фотографии этого периода. Кроме того, в публикациях 1930-х годов, в том числе в статьях, написанных автором проекта Рухлядевым, упоминается, что на вершине шпиля Северного речного вокзала будет установлена звезда «по типу кремлёвских», а не одна из уже существующих.

В конце концов, звёзды с башен Кремля снимали из-за того, что они сильно потемнели и перестали выглядеть представительно. Едва ли на центральном объекте такого амбициозного комплекса, как канал Москва — Волга, стали бы устанавливать потемневшую и потрёпанную ветрами звезду.

Сейчас звезда Речного вокзала демонтирована со шпиля и отправлена на реставрацию в мастерскую компании «Арт-Бронза», которая также принимала участие в реставрации металлических элементов комплекса ВДНХ. За девять десятилетий звезда, конечно, значительно потемнела. Особенно сильно покрылись патиной серпы и молоты. Уральские самоцветы, которыми они инкрустированы, также требуют чистки, но большая часть этих камней — подлинная.

ОШИБКА В РЕЕСТРЕ ПАМЯТНИКОВ МОСКВЫ

Необъяснимая нелепость связана с именем главного архитектора здания Речного вокзала. В реестре объектов культурного наследия Москвы в его инициалах допущена ошибка: вместо А. М. Рухлядева там указан А. И. Рухлядев. Для её исправления необходим целый акт государственной историко-культурной экспертизы, разработать который пока никто не взялся. Разумеется, когда журналисты пишут материалы об этом памятнике, они часто копируют информацию из реестра с ошибкой, не проверяя правильность имени.

Фрагменты документального фильма о строительстве канала Москва — Волга

Кроме того, во многих публикациях в числе авторов проекта Северного речного вокзала упоминается архитектор Владимир Кринский. Вероятно, это связано с тем, что они с Рухлядевым с 1920-х годов регулярно работали вместе, в том числе над проектом Карамышевского гидроузла канала Москва — Волга. Но здание вокзала Рухлядев проектировал один. Это подтверждается, в частности, тем, что ни на одном из многочисленных чертежей вокзала подписи или фамилии Кринского нет. В то же время подписи Рухлядева стоят на каждом из них, включая наброски и эскизы.

ИСЧЕЗНУВШИЙ ЧАСОВОЙ МЕХАНИЗМ И ПЕРЕКРАШЕННЫЙ ЦИФЕРБЛАТ

Ещё один вопрос пока остаётся неясным. Существует версия о том, что часовой механизм на башню Речного вокзала (или его часть) был перемещён с колокольни Воскресенского собора в Волоколамске. При исследовании архивных документов эту гипотезу не удалось ни подтвердить, ни опровергнуть. На момент начала реставрационных работ часовой механизм уже отсутствовал, от него не осталось никаких следов. В процессе реставрации в башне будет установлен новый механизм.

Всего в оформлении вокзала было использовано пять часов. Четыре однотипных циферблата установлены на третьем ярусе башни, пятый циферблат расположен на скате свода в зале ресторана. Последний полностью соответствует эскизам с подписью архитектора из архива канала. Башенные часы несколько отличались от архивных набросков.

Однако в процессе реставрационных работ был расчищен сегмент одного из циферблатов, и оказалось, что рисунок, открытый реставраторами под слоем поздних закрасок, полностью повторяет авторский замысел. Выяснилось, что циферблаты были перекрашены: их диаметр увеличился, вместо золотой краски для минутных делений была использована серебряная, а цифры и стрелки были покрыты серой эмалью. Теперь циферблаты будут расчищены и приобретут первоначальный вид.

СКОЛЬКО РАЗ ПОДНИМАЛСЯ ШПИЛЬ

Все четыре массивных якоря, установленные на третьем ярусе башни, первоначально были бронзированы и сверху покрыты бесцветной эмалью. Однако в скором времени их покрыли чёрной краской, потому что под воздействием погодных условий якоря быстро потемнели, перестали блестеть и стали не видны на фоне светлой стены. После реставрации якоря также останутся чёрными.

На нижнем ярусе башни были установлены бетонные фигуры красноармейца, краснофлотца, колхозницы-южанки и рабочего-северянина. Согласно первоначальному замыслу архитектора, их предполагалось покрыть бронзовой краской. Однако это не было сделано. Этой весной все фигуры были демонтированы, и по слепкам с них — также из бетона — сделали копии. Подлинники будут экспонироваться в новом музее истории канала, открытие которого пока остаётся в планах, а копии установят на башне.

Особого внимания заслуживает 27-метровый шпиль здания и его выдвижной механизм. По проекту, он должен был служить маяком для судов, подниматься с началом навигации и опускаться с её завершением. Однако происходило это значительно реже. Достоверно известно о трёх случаях, когда шпиль поднимался над зданием вокзала: дважды в советский период — на торжественном открытии канала и после окончания войны — и один раз в год празднования 850-летия Москвы. Вероятно, это связано с тем, что высокий тонкий шпиль, увенчанный массивной звездой, был не в состоянии противостоять ветрам, сила которых на открытом пространстве Химкинского водохранилища довольно высока.

ЧЕТЫРЕ ФОНТАНА ВМЕСТО ДВУХ

Самым серьёзным повреждениям в результате длительного небрежения подверглись фонтаны, располагающиеся в южном и северном дворах, образованных галереями. В южном дворе располагался фонтан «Юг» с девятью играющими со стеклянными шарами в струях воды металлическими дельфинами. На противоположной стороне располагался фонтан «Север» с фигурами мраморных белых медведей и птичьим базаром из металлических гагар и гусей скульптора Льва Кардашева.

До настоящего времени полностью сохранились только каменные элементы фонтанов, требующие серьёзного реставрационного вмешательства. Из девяти фигур дельфинов уцелели только три, обнаруженные реставраторами в подвале здания при первом его осмотре. Птицы не сохранились.

Южный фонтан довольно хорошо известен по фотографиям 1950–1970-х годов, а в архиве канала были обнаружены его эскизы и чертежи.

Другие эскизы и модели были открыты в архивах семьи автора этой композиции, скульптора Ивана Ефимова. С северным фонтаном такого обилия материалов, к сожалению, обнаружить не удалось, и его восстановление пока представляет собой нерешённую задачу.

Кстати, мало кто об этом знает, но на вокзале не два фонтана, а четыре.

Кроме двух больших фонтанов, со стороны Речного фасада на уровне цоколя в полукруглых нишах у торцов здания расположены два небольших фонтана-родничка. Первоначально из протомы в виде головы осетра струйка воды била в гранитную чашу. Место расположения этих фонтанов было выбрано не случайно и должно было ассоциироваться со сквозными отверстиями в бортах для стока воды с палубы, шпигатами. Сейчас фонтанчики не функционируют, но после окончания реставрации должны снова заработать.

ВОЗВРАЩЕНИЕ КРЫШИ-ТЕРРАСЫ

Реконструкция вокзала подразумевает не только возобновление его работы, но и создание на его территории общественных пространств. План особенно интересен в свете того, что изначально архитектор Рухлядев старался приспособить здание к круглогодичному использованию и в целом повысить его функциональность. Он задумывал свой вокзал не только как «транспортное» сооружение, но и как «место для отдыха», рассчитанное на транзитных пассажиров, экскурсантов и спортсменов.

«Крыша-терраса», как называл её Алексей Рухлядев, должна была привлекать отдыхающих и связывать здание с «перспективами на окружающий ландшафт». После реставрации смотровые площадки и крыша снова будут доступны.

АРХИВ В МЕШКАХ

На протяжении многих десятилетий фонды архива канала были полностью засекречены, поскольку там содержались сведения о непосредственных строителях канала — заключённых Дмитлага.

В первые годы Великой Отечественной войны архив был эвакуирован в Ульяновск. В эвакуации его разделили на две части. Одна состояла из проектной и рабочей документации, вторая — из личных дел узников ГУЛАГа. После войны первая часть более или менее целиком вернулась в Москву.

Судьба второй части доподлинно не известна, и что-то узнать о ней можно только по воспоминаниям очевидцев. Одна из сотрудниц архива, которая вместе с ним находилась в эвакуации, рассказала мне, что перед возвращением в Москву наблюдала за погрузкой документов на пароход. По её словам, мешки с личными делами сотрудники МГБ просто выбрасывали в Волгу. При этом сортировка материалов с рабочей документацией проводилась «на глазок»: мешок с документами вскрывался, и из него вынималось первое попавшееся дело. По его содержанию принималось решение, сохранить остальное содержимое всего мешка или нет. Поэтому в проектной документации есть странные пробелы.

Часть дел заключённых Дмитлага всё же вернулась из эвакуации, но была уничтожена уже в 1990-е при передаче архива в ведение ФГБУ «Канал имени Москвы». Тогда последние мешки с делами сожгли неизвестные.

Значительная часть фонда до недавнего времени так и лежала в мешках. Несколько лет назад сортировкой и систематизацией документов занялась одна из сотрудниц ФГБУ «Канал имени Москвы» в свободное от работы время. Именно благодаря её усилиям были обнаружены архивные материалы.

В фондах по-прежнему остаются неизученные и неопубликованные документы по шлюзам и прочим сооружениям канала. Часть материалов по-прежнему хранится — правильнее сказать, гибнет — в мешках.

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПАМЯТНИК РЕГИОНАЛЬНОГО ЗНАЧЕНИЯ

Северный речной вокзал — уникальный памятник, и его ценность с точки зрения истории и культуры имеет общенациональное значение. Сегодня в реестре объектов культурного наследия он числится как региональный, а не федеральный памятник, и это кажется несправедливым.

Более того, Северный речной вокзал необходимо охранять в составе огромного архитектурно-инженерного ансамбля. Вокзал проектировался и строился как часть канала Москва — Волга. Он расположен на территории двух субъектов федерации и включает в свой состав десятки объектов: шлюзы, гидростанции, мосты, путепроводы, пристани, посёлки, жилые дома и места захоронения истинных строителей канала — заключённых, которых свозили на стройку со всей страны. Практически ничто из перечисленного не имеет охранного статуса. Памятником признан лишь вокзал, и это означает, что прочие части ансамбля могут быть кардинально трансформированы или вовсе уничтожены. В этом случае Речной вокзал, даже тщательно охраняемый сам по себе, потеряет свой контекст, а вместе ним и львиную долю ценности.

Попытки поставить на охрану отдельные узлы или объекты канала успехом не увенчались. Так было и с Карамышевским гидроузлом, и с Домом работников Карамышевского гидроузла, и с пристанью Серебряного Бора. Причины этих отказов остались неясными.

Кажется также чрезвычайно важным в корне пересмотреть концепцию репрезентации всего комплекса канала. Нельзя маскировать историю с помощью нарядных архитектурных форм, нельзя молчать о судьбах жертв репрессий, чьими руками все эти сооружения были выстроены. Этот пласт нематериального наследия, прочно связанный с архитектурными и инженерными сооружениями канала, необходимо сохранить и наглядно представить не только в научных статьях и музеях. Каждый турист, путешествующий по каналу, должен знать историю его возникновения.

Автор благодарит Константина Беляева, главного архитектора проекта реставрации Северного речного вокзала за увлекательный рассказ о процессе реставрационных работ, а также Бориса Кондакова за сведения о попытке включения элементов ансамбля Канала им. Москвы в реестр объектов культурного наследия.