Поливанов Алексей Николаевич
строитель, краевед
Опубликовано в книге “Канал Москва-Волга: история и современность. К 80-летию со дня начала строительства (материалы и исследования)” (2012, Дмитров), изданной музеем-заповедником “Дмитровский кремль”.
Иллюстрации и ссылки добавлены сайтом Москва-Волга.Ру
Прежде чем приступить к изложению истории канала Москва-Волга и его строительства, переименованного в 1947 году в связи с 800-летием города Москвы в канал имени Москвы, сделаем небольшой экскурс в предысторию попыток строительства столь необходимой водной магистрали для соединения Москвы-реки с рекой Волгой.
Первые архивные документы по предложению о создании искусственного сквозного водного пути, который соединил бы Москву-реку с Верхней Волгой, относится к 1674 году.
Предполагалось «прокопать» водный путь – канал от притока Волги реки Тверцы с использованием Ильмень-озера и реки Цны.
Не остался в стороне от решения вопроса о соединении реки Москвы с рекой Волгой и великий реформатор России – Петр I, который для этой цели приглашал зарубежных специалистов по каналостроительству, в числе которых был и англичанин Ян Перри – «шлюзных дел мастер». В летописях бывшего Пешношского монастыря, располагавшегося на реке Яхроме, недалеко от села Рогачево Дмитровского уезда (ныне района), есть упоминание, что в 1699 г. Петр I «ради изучения судовых ходов из Волги в р. Москву» плавал по рекам Дубна, Сестра и Яхрома. Но желаемое так и осталось в проектах.
Однако увеличивающийся товарооборот между двумя российскими столицами – Москвой и С-Петербургом – отсутствие между ними благоустроенных шоссейных дорог и примитивность транспорта, настоятельно заставили в 20-е годы XIX века вновь вернуться к решению задачи по соединению р. Москвы с рекой Волгой, что и было начато в 1825 г.
Проектом, автором которого был инженер Корпуса путей сообщения майор М.Н. Бугайский, предусматривалось соединение притока р. Москвы – Истры с реками Сестрой и Дубной, при этом центральным водохранилищем, который должен был питать водой этот водный путь длиной в 57 верст и с 36-ю шлюзами, планировалось использовать Сенежское озеро.
Строительство первого водного сквозного канала, на котором работали в основном солдаты ряда полков старой русской армии, длилось около 25-ти лет.
В 1851 году была открыта Николаевская (ныне Октябрьская) железная дорога между Москвой и Санкт-Петербургом, и перевозка грузов по ней оказалась более простой и выгодной по сравнению с вышеописанным путем, который из-за своей технической неэффективности в 1860 году был официально закрыт.
В настоящее время почти не осталось следов сооружений старого канала, тем более, что часть из них оказалась на дне созданного в 1934 г. Истринского водохранилища. Решение о его строительстве в советское время было вызвано не только задачей иметь судоходное соединение Москвы-реки с Волгой (помимо существовавшего Москворецко-Окского), но и растущими потребностями г. Москвы в воде.
15 июня 1931 г. Пленум ЦК ВКП/б принял решение: «ЦК считает необходимым коренным образом решить задачу обводнения Москвы-реки путем соединения ее с верховьем реки Волги и поручает московским организациям совместно с Госпланом и Наркомводом приступить немедленно к составлению проекта этого сооружения с тем, чтобы уже в 1932 г. начать строительные работы по соединению Москвы-реки с Волгой».
От дня принятия этого решения и начинается точка отсчета изыскательских, проектных и подготовительных работ по сооружению канала Москва-Волга. Для решения и выполнения всех изыскательских и проектных работ было создано Управление Москаналстроя, которым были разработаны три варианта будущего русла канала, где основным критерием являлся выбор наиболее целесообразной схемы и трассы канала как с народнохозяйственной, так и с экономической точек зрения.
Первым вариантом, так называемым Старицким, предусматривалось на Верхней Волге, в 12 км от города Старица Калининской области, построить плотину высотой в 40 км, которая создала бы водохранилище с объемом воды в 2,5 млрд. куб. м и с большими затоплениями земель. Из водохранилища вода по каналу длиной в 230 км должна была идти самотеком через Волоколамск и Клин с выходом в Москву-реку у с. Тушино. Объем земляных работ составлял свыше 1 млрд. куб. м, причем на значительном протяжении трасса канала шла в плывунах, где их выемки по расчетам доходили до 35 м.
Вторым вариантом был Шошинский, с началом капала от устья реки Шоша, в 8 км от г. Городище Калининской области, с механической подачей воды и лестницами шлюзов. Канал шёл через г. Клип с выходом в Москву-реку у с. Тушино.
И, наконец, третий вариант – Дмитровский, ещё более экономичный, чем Шошинский.
Канал начинался на Волге у деревни Иваньково, шёл к г. Дмитрову, проходил по его западной окраине, далее мимо Яхромы и Икши с выходом в Москву-реку также у с. Тушино.
Протяжённость канала по проекту составила 128 км, объём земляных работ около 151 млн. куб. м, глубина выемок на отдельных участках не бопее 12 м.
20 мая 1932 г. в Московском городском комитете партии состоялось расширенное совещание по рассмотрению всех трех представленных вариантов канала: Старицкого, Шошинского и Дмитровского, которые были подвергнуты самому тщательному и детальному исследованию и обсуждению.
Подавляющим большинством был принят Дмитровский вариант с незначительными корректировками в изменении трассы его прохождения, т.е. спрямления будущего канала. Через несколько дней ЦК ВКП/б и Совет Народных Комиссаров рассмотрели доклад о строительстве канала и окончательно утвердили Дмитровский вариант, что и послужило началом широкомасштабных изыскательских, проектных и почти одновременно первых строительных работ.
Канал Москва-Волга разрешал три ключевые задачи:
- Водоснабжение Москвы и промышленности Московского района: канал предусматривал давать городу дополнительно миллион с четвертью кубометров воды в сутки.
- Обводнение Москвы-реки с санитарно-гигиеническими целями: с постройкой канала и эта задача решалась, т.к. он через Сходненскую гидроэлектростанцию давал 40 куб. м/сек. воды для обводнения р. Москвы.
- Связь Москвы с Волгой кратчайшим, технически совершенным магистральным водным путем.
Канал Москва-Волга решал связь города Москвы с Волгой, (до этого город был связан с Волгой единственным водным путем через реки Москву и Оку), уменьшив длину пути от Москвы до начала Мариинской системы, т.е. до выхода водным путем на Ленинград, ныне вновь С-Петербург, и Белого моря на 1100 км, при возможности пропуска по нему крупных речных судов.
Проектом строительства канала Москва-Волга, помимо самого судоходного искусственного канала с водопроводной ветвью и реконструкцией Москвы-реки, предусматривалось также строительство двухсот основных и сорока вспомогательных сооружений.
В их число входило: одиннадцать шлюзов, три железобетонные плотины, четырнадцать земляных плотин и дамб, пять насосных станций, девятнадцать железнодорожных и шоссейных мостов, два тоннеля и два путепровода, авиапорт, речной пассажирский вокзал, четырнадцать паромных переправ, двенадцать пристаней и остановочных пунктов, маяк, водопроводная и очистительная насосные станции, водоспуски и водосбросы, лотки и многие-многие другие сооружения и объекты.
Проектная длина канала 128 км, поперечное сечение самого канала – глубина 5,5 м, ширина по уровню воды 85,5 м.
Для выполнения такой грандиозной задачи, как по своему замыслу, так и по масштабу, Главным Управлением лагерей ГУЛАГом НКВД СССР, у которого уже был «большой опыт» в строительстве Беломоро-Балтийского канала, был создан Дмитлаг ГУЛАГа НКВД СССР, который в июле 1932 г. разместился в г. Дмитрове в зданиях и помещениях бывшего Борисоглебского монастыря, выселив из них размещавшийся там до этого Музей Дмитровского края.
Небольшой исторический штрих о городе Дмитрове до описываемых событий, связанных с дислокацией в нем этого «лагерного строительного монстра»: это был тихий провинциально-патриархальный городок – младший брат Москвы, облик и нравы которого прекрасно и метко изобразил в своей поэме «Дед» Л.Н. Зилов.
Главными лицами на строительстве канала Москва-Волга, наделенными поистине неограниченной властью, были следующие:
– Фирин С.Г. – начальник Дмитлага НКВД СССР (старший майор госбезопасности, вскоре после окончания строительства был расстрелян);
– Коган Л.И. – начальник строительства канала Москва-Волга, старший майор госбезопасности, также был расстрелян по окончании данного строительства;
– Жук С.Я. – главный инженер строительства, а также Пузицкий С.В. – начальник 3-го (оперативного) отдела Дмитлага НКВД СССР, который тоже был по окончании строительства расстрелян, заменивший его на этой должности лейтенант госбезопасности Гороховский Э.Т. и другие.
Основной контингент рабочей силы на строительстве канала Москва-Волга составляли заключенные (ЗК), в том числе и с законченного строительства Беломоро-Балтийского канала, состоящие из бывших уголовных элементов и в большой степени из лиц, осужденных по пунктам печально известной статьи 58 УК РСФСР от 1926 года, многие тысячи и тысячи которых, как первых, так и вторых, вследствие непосильного труда, систематического недоедания, болезней, бесчеловечного обращения со стороны охраны и т.д. нашли свой «вечный покой» в безымянных могилах по берегам рукотворного канала Москва-Волга по всей его протяженности, а также в «расстрельных рвах» – захоронениях в Бутове под Москвой, о чём лишь могут поведать спецхраны бывшего НКВД СССР.
Небезынтересный штрих: с Беломоро-Балтийского канала в г. Дмитров был перевезен деревянный клуб, предварительно там разобранный и собранный в Дмитрове, в котором в августе 1934 г. состоялась встреча A.M. Горького со строителями канала.
Здание клуба прослужило для культурно-просветительских целей до 1957 г., на его месте Дмитровским экскаваторным заводом построен заводской двухэтажный кирпичный Дом культуры.
Об объемах работ, которые были выполнены при строительстве этого водного гиганта и связанных с ним сооружений и объектов, где основную рабочую силу составляли заключенные, говорят следующие цифры: земляные работы всех видов составили 151 млн. куб. м, а также ещё 56 млн. куб. м при работе на карьерах по добыче гравия, песка и глины; уложено бетона 3,11 млн. куб. м в бетонные и железобетонные конструкции; площадь укрепленных откосов канала камнем составила 6,35 млн. кв. м.
На сооружение канала потребовалось: металла – 35 тыс. т., леса – 2,35 млн. куб. м., цемента – 850 тыс. т., камня и гравия – около 7 млн. куб. м., кирпича – 110 млн. штук. Общая сметная стоимость строительства канала составила в ценах 1937 г. около 2 млрд. руб.
Бытующие в нашей историографии данные о парке строительных машин и механизмов, используемых на строительстве канала Москва-Волга – в частности, 171 экскаватор, которыми якобы были выполнены все земляные работы, есть не что иное, как фальсификация, попытка представить желаемое за действительное.
Да, экскаваторы были, но их количество и технический уровень были невелики, земляные работы в основном выполнялись вручную заключенными, где главными «инструментами и механизмами» были лопата и тачка, а также лошадьми, которые вывозили «на грабарках» разработанный вручную и нагруженный на них также вручную грунт в отвал – кавальеры, дамбы и плотины. Кроме того, лошади использовались на планировочных работах и на перевозке различных строительных материалов.
Действительно, канал Москва-Волга явился пионером в применении гидромеханизации земляных работ как при его выемке, так и при его намывке, автором которой был наш соотечественник – крупный ученый Н.Д. Холин, но и здесь основной рабочей силой были заключенные.
На строительстве канала также впервые в мировой практике были применены ленточные транспортеры для подачи бетона от бетонных заводов к блокам бетонируемых шлюзов, и здесь же получил широкое распространение при бетонировании в зимний период времени метод «термоса», который давал большой эффект во времени твердения бетона. Но и на бетонных работах в основном работали заключенные. Они работали на строительстве канала Москва-Волга не только в качестве рабочих, но и в качестве инженерно-технических работников (прообразы будущих бериевских «шарашек»), служащих, в культурно-просветительской области и младшего обслуживающего персонала. Не было ни одной сферы на строительстве канала, где бы они не работали, отбывая свой срок!
В городе Дмитрове для ремонта техники и изготовления несложных механизмов, в том числе насосов-качалок, в прямом смысле этого слова «палочек-выручалочек» для водоотлива, Дмитлагом были созданы механические мастерские, на базе которых в конце 30-х годов был образован Дмитровский механический завод, работавший во время Великой Отечественной войны 1941-1945 года на военные цели, ныне Дмитровский завод фрезерных станков, станки которого с ЧПУ пользовались большим и заслуженным спросом и авторитетом. В настоящее время объемное производство свернуто, площади сдаются в аренду.
Также на бывшей северо-восточной окраине г. Дмитрова был выстроен целый жилой массив из двухэтажных деревянных домов – корпусов, так они назывались в период Дмитлага, со школой и магазинами, который у старожилов г. Дмитрова называется «городок» и имеет улицы: Инженерная, Комсомольская, Пионерская, Большевистская, Чекистская, Энергетическая и Шлюзовая. Ныне Энергетической улицы не существует. Данный район был построен для вольнонаёмных специалистов Дмитлага.
Помимо указанных объектов в Дмитрове были построены небольшие очистные сооружения с канализационной насосной станцией, две многономерные двух- и трехэтажные гостиницы на улице Валовой (ныне Минина) со всеми видами инженерного благоустройства (снесены в связи с ветхостью в начале 80-х годов, в их сносе принимал участие и автор этих строк, бывший тогда главным инженером Дмитровского горжилуправления). В березовой роще за Дмитровской перчаточной фабрикой – ныне А.О. «Дмитровский трикотаж» – был выстроен особняк для Когана Л.И., занимаемый сейчас дирекцией парка «Березовая роща», и особняк для Фирина С.Г. на Большевистской улице, где до последнего времени размещался детский санаторий и многие другие здания. На этом месте сейчас возведён высотный жилой дом.
Также были построены руками заключенных поселки: Орево, Запрудня, Соревнование, Темпы и другие.
22 апреля 1937 г. строительство канала, которое уже находилось в завершающей стадии, посетил и осмотрел (в частности, шлюзы №3 и №4 в Яхроме) И. Сталин с соответствующей свитой, в том числе и «главным куратором» этой грандиознейшей стройки Ежовым Н.И., который заменил в 1936 г. Наркомвнудел СССР Ягоду Г.Г.
Как «незабвенный» Ягода Г.Г., так и (по образному выражению И. Сталина – «ежовые рукавицы») Ежов Н.И. были расстреляны, что также было дело рук И. Сталина. Правда, он дал последнему возможность закончить строительство этого гиганта, а в 1938 г. «отправил его к праотцам».
1 мая 1937 г. по каналу Москва-Волга прошли первые волжские пароходы.
Таким образом, эта гигантская стройка, начало которой приходилось на август-сентябрь 1932 г., была выполнена за четыре года и восемь месяцев. Работы велись круглогодично и в три смены.
2 мая 1937 г. с Верхней Волги пришла в Северный порт целая флотилия белоснежных красавцев теплоходов, которая причалила у Химкинского речного вокзала. Здесь же состоялся торжественный митинг делегаций строителей, прибывших с этой флотилией. Вечером этого же дня в залах вокзала правительством был дан банкет в честь строителей.
Для награждения особо отличившихся (разумеется, вольнонаёмных) на строительстве канала Москва-Волга был учрежден нагрудный ведомственный знак «Строителю канала Москва-Волга», который был выпущен в количестве 640 штук (в настоящее время является большой редкостью и представляет большую ценность для фалеристов – коллекционеров орденов, медалей и значков) [количество выпущенных знаков оказалось больше и достигает почти 2000 штук – прим. Москва-Волга.Ру].
14 июня 1937 г. ЦК ВКП/б и Совет Народных Комиссаров Союза ССР постановили: «Открыть канал Москва-Волга для пассажирского и грузового движения с 15 июля 1937 г.»
С этой даты и начинается отсчет времени эксплуатации этого грандиозного гидротехнического сооружения, на берегах которого в декабре 1941 года в районе городов Яхрома и Дмитров были остановлены и обращены вспять немецко-фашистские войска, что было первой победой Красной Армии.
Такова вкратце история этого рукотворного канала, который и по сей день добросовестно служит людям.
В заключение хочется выразить надежду и твердую уверенность, что в истории нашей Родины не будет больше подобных примеров использования труда заключенных.
Вместо эпилога.
В строительстве канала Москва-Волга есть доля труда, вложенного в него и нашим отцом – Николаем Матвеевичем Поливановым, судьба которого как героична, так и трагична. Кадровый офицер-кавалерист старой русской армии, окончивший Нижегородский кадетский корпус и Елисаветградское кавалерийское училище (ныне город Кировоград), прошедший всю первую мировую войну в составе 16-го гусарского Иркутского полка, сначала командиром конно-пулеметного взвода, а затем командиром эскадрона, штабс-ротмистр, участник знаменитого Брусиловского прорыва, кавалер шести боевых орденов. Во время кавалерийской атаки 30 июня 1915 г. против немцев под Ломжей в Польше был тяжело ранен в голову осколком немецкого снаряда, после излечения – снова на фронте.
В ноябре 1917 г. Был избран солдатами своего 16-го гусарского Иркутского полка председателем полкового комитета.
С февраля 1918 г. в РККА – командир эскадрона, командир полка, был дважды награжден боевыми конями – лично М.В. Фрунзе и С.М. Буденным.
Затем служба на курсах краскомов в г. Смоленске – старший преподаватель верховой езды, начальник этих курсов (об отце, как о кавалеристе и знатоке лошадей говорили, что он родился в седле).
За родственные связи с крупнейшим русским учёным, революционером и гуманистом Петром Алексеевичем Кропоткиным, которому наш отец был родным племянником, прожившим последние годы своей жизни (с июля 1918 г. по 8 февраля 1921 г.) в г. Дмитрове, отец был сослан в 1928 г. на три года в Вологду, на чём и кончилась его военная служба в РККА.
Забегая немного вперед, хочу сказать, что срок первой ссылки нашему отцу перед её окончанием в 1930 г. вновь был повторен также на три года.
Наша мама – Надежда Николаевна Поливанова, имея на руках грудного ребенка – нашу старшую сестру Наташу и пасынка Игоря 10 лет – нашего старшего сводного брата, добровольно поехала вслед за отцом в Вологду.
Мама была принята в Вологодский пединститут в качестве преподавателя английского языка, помимо которого в совершенстве владела также французским и немецким языками, и, кроме того, была прекрасным преподавателем русского языка и литературы.
Работа матери кормила и содержала всю семью, т.к. отца, как ссыльного, нигде не брали на работу. Наконец его приняли в артель по изготовлению детских деревянных игрушек, ибо у него был природный талант к рисованию и обработке дерева, но заработок отца носил эпизодический характер; основным лицом, содержавшим семью, оставалась мама.
Но жизнь продолжалась даже в таких условиях… 9 мая 1930 года у них родился мой старший брат Николай, мама продолжала работать в пединституте, а отец трудиться в артели.
9 сентября 1933 года скончалась в Москве наша бабушка по материнской линии. На Новодевичьем кладбище во время гражданской панихиды, где присутствовали весьма известные люди того времени, мама была арестована сотрудниками ОГПУ и доставлена на Лубянку, где ей предъявили стереотипное обвинение того времени: якобы участие в мнимом контрреволюционном заговоре, фальсификацию которого мама, как дочь бывшего известного юриста, разбила в пух и в прах.
Понимая всю несуразность и дикость происшедшего, сотрудники ОГПУ принесли нашей матери извинения и предложили свои услуги в трудоустройстве нашего отца, повторный срок ссылки у которого кончался в октябре 1933 года.
В октябре 1933 г. наша семья приехала в г. Дмитров и, с доброго и любезного согласия Софьи Григорьевны Кропоткиной, вдовы Петра Алексеевича Кропоткина, поселилась в их доме-музее на Кропоткинской улице.
Отец был принят на работу в Дмитлаг (сотрудники ОГПУ сдержали своё обещание) в качестве вольнонаемного старшего инспектора гужтранспорта и полностью ушёл в работу, т.к. имел дело со своим любимым детищем – лошадьми.
Нашего сводного старшего брата взяла к себе его мать, с которой у нашей мамы всю жизнь были прекрасные взаимоотношения.
Через некоторое время мама стала работать директором и преподавательницей русского языка и литературы комсомольской неполной средней школы рабочей молодежи при Дмитровской перчаточной фабрике.
Работа отца как старшего инспектора гужтранспорта на строительстве канала Москва-Волга была весьма ответственна и серьёзна. Постоянные командировки по отбору лошадей на строительство этого гидротехнического гиганта, исполнение обязанностей начальника эшелона при перевозке лошадей, проверка обеспеченностью лошадьми участков строительства канала, их содержание, уход и многие-многие другие вопросы и задачи.
В 1935 г. Дмитлагом нашему отцу были предоставлены в трехкомнатной квартире №6 в доме-корпусе №12 по Инженерной улице две смежные комнаты, куда и переехала наша семья из дома-музея П.А. Кропоткина. В июле 1936 г. родился автор этих строк.
В январе 1937 г. наша мама была приглашена Дмитлагом преподавать русский язык и литературу на курсах механиков-газогенераторов ГУЛАГа НКВД СССР, которые находились на территории механических мастерских, о чем я писал выше. За отличную работу в качестве преподавателя ей была объявлена благодарность ГУЛАГом НКВД СССР от 27 октября 1940г. №21.
Перед окончанием строительства канала наш отец был награжден знаком «Отличник строительства канала Москва-Волга», который всегда носил на своей гимнастерке.
После завершения строительства он получил назначение на строительство Куйбышевского гидроузла с повышением в должности – начальника группы ремонта, но перед этим в октябре 1937 г. был направлен в очередную командировку Москва – Харьков – Киев, откуда «возвращается» и посей день.
Дальнейшая судьба нашего отца стала известна в результате поисковой работы нашей мамы и моей.
30 ноября 1937 г. он был арестован в гостинице г. Киева по ул. Крещатик д. 22 номер 46, где проживал, находясь в командировке. Был арестован и препровожден в тюрьму 3-го отдела Дмитлага НКВД сотрудником Дмитлага НКВД Дубицким (по другим документам Дубовицким). Санкцию и ордер на арест отца дал и подписал начальник 3-го отдела Дмитлага НКВД лейтенант госбезопасности Гороховский.
Процессуальные документы так называемого уголовного дела отца составлены с грубейшими отступлениями от УПК РСФСР, не надо забывать, что шел 1937 год, требуя новых и новых жертв.
Повод к аресту отца (будто он занимался контрреволюционной пропагандой по месту работу среди вольнонаемных и заключенных на строительстве канала Москва-Волга) – результат доносов соседа по квартире Панкратьева Б.П., дочь которого дружила и училась в одном классе с нашей сестрой Наташей, экономиста Дмитлага Палкина Л.Е. и заключенного Скорикова К.П.
Так называемое «следствие» вёл безграмотный оперуполномоченный 3-го отдела Дмитлага НКВД Серогодский, который даже слова «дочь» писал без мягкого знака, всё «следствие» заняло лишь один день – 2 декабря 1937 г. Как на «следствии», так и на заседании «тройки» отец категорически отказался от предъявленного ему обвинения.
3 декабря 1937 г. наш отец «предстал перед светлыми очами» неконституционного судилища тех лет – «тройки» при Управлении НКВД СССР по Московской области, которая постановила: Поливанова Николая Матвеевича расстрелять, взяв за основу то, что он сын генерала (который, кстати сказать, умер в 1897 г.), офицер царской армии, племянник князя анархиста Кропоткина, отбывал 6-летнюю ссылку, а ныне обвиняется в контрреволюционной пропаганде. Умышленно забыли при этом о его девятилетней верной службе в РККА.
Всё это тщательно скрывалось от нашей семьи до 4 декабря 1991 г. До этой даты нам выдавались Прокуратурой Московской области, Главным Управлением МВД по Московской области и Управлением КГБ по г. Москве и Московской области, Дмитровским ЗАГСом (свидетельство о смерти) ложные сведения, что отец умер в ИТЛ 15 июня 1941 г. от паралича сердца.
Такова была благодарность нашему отцу от «власть имущих» тех лет за его честную и самоотверженную службу Родине.
Если писать полностью о всех перипетиях, связанных с судьбой отца с момента его отъезда в последнюю командировку, а затем о всем том, что было связано с его поисками, реабилитацией, истинными причинами его смерти и о многом-многом другом, то на это уйдет не один десяток страниц.
Вкратце это так: в 36 лет нашу мать лишили мужа, а у нас – его троих малолетних детей – отняли отца.
В декабре 1937 г. нашу семью «попросили» освободить жильё в корпусе.
Софья Григорьевна Кропоткина вновь приняла в доме-музее П.А. Кропоткина наше семейство. Снова на плечи мамы легли все заботы о семье – как материальные, так и моральные.
Не хочется вспоминать о всех тех лишениях и невзгодах, которые выпали на долю нашей мамы и на нас, но, несмотря на всё это, она вырастила нас всех троих, дала возможность получить всем нам высшее техническое образование, а также помогла нам в воспитании и учении наших детей – ее внучек, вырастила и воспитала нас настоящими патриотами Родины, за все это ей вечное спасибо и низкий земной поклон.
По моему заявлению от 22 декабря 1967 г. на имя прокурора РСФСР о реабилитации нашего отца 3 апреля 1968 г. Постановлением Президиума Московского областного суда за №225 он был реабилитирован на основании п. 2 ст. 5 УПК РСФСР за отсутствием состава преступления.
4 декабря 1991 г. также в результате моих неоднократных обращений в адрес Управления КГБ по г. Москве и Московской области мне с моим старшим братом Николаем Николаевичем была предоставлена возможность изучить архивное уголовное дело нашего отца Николая Матвеевича Поливанова, откуда мы и узнали, что наш отец был расстрелян 8 декабря 1937 г., (это вместо паралича сердца от 15 июня 1941 г.), что скрывалось от нашей семьи на протяжении 54 лет.
Затем была работа по уточнению места расстрела и захоронения – расстрелян в Москве и захоронен (вернее – зарыт) в Бутове под Москвой.
Знак «Отличник строительства канала Москва-Волга» [видимо автор имеет ввиду знак “Ударник МВС” – прим. Москва-Волга.Ру], которым был награжден наш отец, затерялся в дебрях бывшего НКВД СССР.
«Хеопсовыми пирамидами» назвала канал Москва-Волга вдова Петра Алексеевича Кропоткина Софья Григорьевна Кропоткина. Будучи на приеме во ВЦИКе СССР в 1939 году по вопросу выяснения судьбы нашего отца, она вложила в смысл этих слов то, что данный рукотворный канал Москва-Волга был построен руками тысяч и тысяч заключенных. Подобное имело место в первой половине третьего тысячелетия до н.э. в древнем Египте, когда по приказу фараона Хеопса по берегам Нила у города Гизех (ныне Гиза) руками рабов, которые умирали в период строительства и были убиты в целях сохранения тайны, были воздвигнуты величественные пирамиды, несущие немой укор своему диктатору-фараону.
В заключение хочу выразить надежду, что подобные дикие и бесчеловечные явления, какие имели место в истории нашего государства в 20-е, 30-е, 40-е, и 50-е годы ушедшего в историю XX столетия, навсегда уйдут в прошлое и не будут иметь повторений в нашей стране.
Бедные заключённые-им приходилось работать. Вся страна работала , до сих пор плоды их труда проживаем. И загляните в 58 статью-наказания , в основном , за уголовные преступления.
Заглянул. Где здесь уголовщина?
Статья 58 УК РСФСР
УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС РСФСР
ОСОБЕННАЯ ЧАСТЬ
Глава первая
Преступления государственные
1. Контрреволюционные преступления
58-1. Контрреволюционным признается всякое действие, направленное к свержению, подрыву или ослаблению власти рабоче-крестьянских советов и избранных ими, на основании Конституции Союза ССР и конституций союзных республик, рабоче-крестьянских правительств Союза ССР, союзных и автономных республик или к подрыву или ослаблению внешней безопасности Союза ССР и основных хозяйственных, политических и национальных завоеваний пролетарской революции.
В силу международной солидарности интересов всех трудящихся такие же действия признаются контрреволюционными и тогда, когда они направлены на всякое другое государство трудящихся, хотя бы и не входящее в Союз ССР. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-1а. Измена Родине, т.е. действия, совершенные гражданами Союза ССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как-то: шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу,
караются высшей мерой уголовного наказания — расстрелом с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах — лишением свободы на срок 10 лет с конфискацией всего имущества. [20 июля 1934 г. (СУ №30, ст.173)]3.
58-1б. Те же преступления, совершенные военнослужащими, караются высшей мерой уголовного наказания — расстрелом с конфискацией всего имущества. [20 июля 1934 г. (СУ №30, ст.173)].
58-1в. В случае побега или перелета за границу военнослужащего совершеннолетние члены его семьи, если они чем-либо способствовали готовящейся или совершенной измене, или хотя бы знали о ней, но не довели об этом до сведения властей, караются — лишением свободы на срок от 5 до 10 лет с конфискацией всего имущества.
Остальные совершеннолетние члены семьи изменника, совместно с ним проживавшие или находившиеся на его иждивении к моменту совершения преступления, подлежат лишению избирательных прав и ссылке в отдаленные районы Сибири на 5 лет. [20 июля 1934 г. (СУ №30, ст.173)].
58-1г. Недонесение со стороны военнослужащего о готовящейся или совершенной измене влечет за собой лишение свободы на 10 лет.
Недонесение со стороны остальных граждан (не военнослужащих) преследуется согласно ст.58-12. [20 июля 1934 г. (СУ №30, ст.173)].
58-2. Вооруженное восстание или вторжение в контрреволюционных целях на советскую территорию вооруженных банд, захват власти в центре или на местах в тех же целях и, в частности, с целью насильственного отторгнуть от Союза ССР и отдельной союзной республики какую-либо часть ее территории или расторгнуть заключенные Союзом ССР с иностранными государствами договоры влекут за собой —
высшую меру социальной защиты — расстрел или объявление врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением гражданства союзной республики и, тем самым, гражданства Союза ССР и изгнание из пределов Союза ССР навсегда, с допущением при смягчающих обстоятельствах понижения до лишения свободы на срок не ниже трех лет, с конфискацией всего или части имущества. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-3. Сношения в контрреволюционных целях с иностранным государством или отдельными его представителями, а равно способствование каким бы то ни было способом иностранному государству, находящемуся с Союзом ССР в состоянии войны или ведущему с ним борьбу путем интервенции или блокады, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-4. Оказание каким бы то ни было способом помощи той части международной буржуазии, которая, не признавая равноправия коммунистической системы, приходящей на смену капиталистической системе, стремится к ее свержению, а равно находящимся под влиянием или непосредственно организованным этой буржуазии общественным группам и организациям в осуществлении враждебной против Союза ССР деятельности, влечет за собой —
лишение свободы на срок не ниже трех лет с конфискацией всего или части имущества, с повышением, при особо отягчающих обстоятельствах, вплоть до высшей меры социальной защиты — расстрела или объявления врагом трудящихся, с лишением гражданства союзной республики и тем самым, гражданства Союза ССР и изгнанием из пределов Союза ССР навсегда, с конфискацией имущества. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-5. Склонение иностранного государства или каких-либо в нем общественных групп, путем сношения с их представителями, использованием фальшивых документов или иными средствами, к объявлению войны, вооруженному вмешательству в дела Союза ССР или иным неприязненным действиям, в частности: к блокаде, к захвату государственного имущества Союза ССР или союзных республик, разрыву дипломатических сношений, разрыву заключенных с Союзом ССР договоров и т.п., влечет за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-6. Шпионаж, т.е. передача, похищение или собирание с целью передачи сведений, являющихся по своему содержанию специально охраняемой государственной тайной, иностранным государствам, контрреволюционным организациям или частным лицам, влечет за собой —
лишение свободы на срок не ниже трех лет, с конфискацией всего или части имущества, а в тех случаях, когда шпионаж вызвал или мог вызвать особо тяжелые последствия для интересов Союза ССР, — высшую меру социальной защиты — расстрел или объявление врагом трудящихся с лишением гражданства союзных республик и, тем самым, гражданства Союза ССР и изгнанием из пределов Союза ССР навсегда с конфискацией имущества.
Передача, похищение или собирание с целью передачи экономических сведений, не составляющих по своему содержанию специально охраняемой государственной тайны, но не подлежащих оглашению по прямому запрещению закона или распоряжению руководителей ведомств, учреждений и предприятий, за вознаграждение или безвозмездно организациям и лицам, указанным выше, влекут за собой —
лишение свободы на срок до трех лет. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
Примечание 1. Специально охраняемой государственной тайной считаются сведения, перечисленные в особом перечне, утверждаемом Советом народных комиссаров Союза ССР по согласованию с советами народных комиссаров союзных республик и опубликовываемом во всеобщее сведение. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
Примечание 2. В отношении шпионажа лиц, упомянутых в ст.193-1 настоящего Кодекса4, сохраняет силу ст.193-24 того же Кодекса. [9 января 1928 г. (СУ №12, ст.108)].
58-7. Подрыв государственной промышленности, транспорта, торговли, денежного обращения или кредитной системы, а равно кооперации, совершенный в контрреволюционных целях путем соответствующего использования государственных учреждений и предприятий, или противодействие их нормальной деятельности, а равно использование государственных учреждений и предприятий или противодействие их деятельности, совершаемое в интересах бывших собственников или заинтересованных капиталистических организаций, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-8. Совершение террористических актов, направленных против представителей советской власти или деятелей революционных рабочих и крестьянских организаций, и участие в выполнении таких актов, хотя бы и лицами, не принадлежащими к контрреволюционной организации влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-9. Разрушение или повреждение с контрреволюционной целью взрывом, поджогом или другими способами железнодорожных или иных путей и средств сообщения, средств народной связи, водопровода, общественных складов и иных сооружений или государственного и общественного имущества, влечет за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-10. Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.ст.58-2 — 58-9 настоящего Кодекса), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания влекут за собой —
лишение свободы на срок не ниже шести месяцев.
Те же действия при массовых волнениях или с использованием религиозных или национальных предрассудков масс, или в военной обстановке, или в местностях, объявленных на военном положении, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-11. Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению предусмотренных в настоящей главе преступлений, а равно участие в организации образованной для подготовки или совершения одного из преступлений, предусмотренных настоящей главой, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в соответствующих статьях настоящей главы. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-12. Недонесение о достоверно известном, готовящемся или совершенном контрреволюционном преступлении влечет за собой —
лишение свободы на срок не ниже шести месяцев [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-13. Активные действия или активная борьба против рабочего класса и революционного движения, проявленные на ответственной или секретной (агентура) должности при царском строе или у контрреволюционных правительств в период гражданской войны, влекут за собой —
меры социальной защиты, указанные в ст.58-2 настоящего кодекса. [6 июня 1927 г. (СУ №49, ст.330)].
58-14. Контрреволюционный саботаж, т.е. сознательное неисполнение кем-либо определенных обязанностей или умышленно небрежное их исполнение со специальной целью ослабления власти правительства и деятельности государственного аппарата, влечет за собой —
лишение свободы на срок не ниже одного года, с конфискацией всего или части имущества, с повышением, про особо отягчающих обстоятельствах, вплоть до высшей меры социальной защиты — расстрела, с конфискацией имущества. [6 июня 1937 г. (СУ №49, ст.330)].
Примечания:
1. Текст 58-й статьи приводится по: Уголовный кодекс РСФСР. С изменениями на 1 июля 1938 г. М.: Юридическое издательство НКЮ СССР, 1938. С.27-32.
2. Глава первая введена в действие со времени вступления в силу Положения о преступлениях государственных, принятого 3-й сессией III созыва Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР 25 февраля 1927 года (СЗ 1927 г. №12, ст.123).
3. Ст.ст. 58-1а — 58-1г введены в действие со времени введения в действие пост. ЦИК СССР 8 июня 1934 г. (СЗ №33, ст.255).
Источник — https://stalinism.ru/dokumentyi/statya-58-uk-rsfsr