Узники «Глубокой выемки»
Краевед Игорь Кувырков вспоминает, будучи подростком, он любил гулять вместе с отцом в лесу неподалеку от деревни Ивакино. Однажды путники набрели на странную поляну – это была лужайка, сплошь покрытая холмиками и заросшая высоким бурьяном, необъяснимым образом возникшая в пространстве ровного лесного ковра. «Кладбище строителей канала» – пояснил отец. Поразительное пугающее открытие: оказывается, мирная картина жизни – рыбалка с друзьями, проплывающие пароходы, летние пляжи канала – скрывала страшную тайну, полную невыносимых человеческих лишений и страданий. Эта история уже не покидала Игоря никогда. Много лет краевед по строчкам собирал свидетельства очевидцев, по буквам и цифрам – документы, рассказывающие о боли и крови, жизни и смерти людей, ценой которых был возведен канал Москва-Волга.
Первые строители
15 июня 1931 года Пленум ЦК ВКП(б) принял постановление о строительстве канала, который соединит реки Волгу и Москву – артерия сооружалась с целью обеспечения столицы необходимым количеством воды. 20 сентября 1932 года вышел Приказ № 1 о формировании Дмитлага – одного из крупнейших лагерных объединений ОГПУ-НКВД. Заключенных на стройку века везли со всей страны – с Белбалтлага, из Балахнинского и Среднеазиатского ИТЛ, из Темниковских, Вишерских лагерей, из Свирлага, Сиблага, Сарлага. С Соловков прибыла опытная охрана: командиры и стрелки. К 1 января 1936 года количество заключённых в Дмитлаге выросло до рекордных 192 тысяч человек. «Когда я расспрашивал родных о том, кто и как строил канал, дед отмахивался, говорил – конокрады – вспоминает Игорь Кувырков – Дед не любил вспоминать те времена. Позже я понял, что дед имел в виду – начинали стройку заключённые из Средней Азии – люди, связанные с басмачеством». Азиаты первыми пришли – первыми и погибли: средняя продолжительность жизни строителей начального этапа глубокой выемки не превышала нескольких месяцев.
«Глубокая выемка»
«Глубокая выемка» – официальное название наиболее глубокой части канала, которая расположена на протяжении 6 километров от Химок и до города Долгопрудного. «Несмотря на то, что были и другие глубокие выемки, к примеру, Лесозаводский бугор (между Дмитровом и Дубной) или Новосельцевский бугор (непосредственно вблизи деревни Новосельцево), однако, только Глубокая писалась с большой буквы, соответственно, имела собственное имя, что подчеркивает исключительную сложность и важность сооружения», – объяснил Игорь Кувырков. Для сооружения выемки под русло канала готовили котлован глубиной 23 метра и шириной 46, при этом главными инструментами рабочих были кирка и лопата. Достаточное количество экскаваторов, способное заметно повлиять на выполнение работ, появилось только к 1935 году. А 15 сентября 1935 года Глубокая выемка была построена. Каждый отдельный строящийся «объект» – шлюз, насосная станция, отрезок канала — окружался колючей проволокой в два ряда, вдоль проволоки – вышки с часовыми, а пространство, окруженное колючей проволокой, называлось «зоной». Пройти внутрь можно было только через «вахту», где охрана проверяла пропуск, допуская внутрь только машины с грузом и лошадей, запряженных в грабарки. Внутри «зоны» – работа на износ, до смерти. «Выемка 1,7 млн. кубометров грунта из Глубокой вручную – рассказывает Игорь Кувырков – днём и ночью. Летом и зимой. В жару, в холод, по колено в воде, голодными полубольными людьми. При помощи кайла и лопаты. Механизмы – тачки, в лучшем случае – грабарки. Зимой замёрзший грунт взрывали. Но глыбы смёрзшегося грунта всё равно приходилось вытаскивать вручную. Применялась малая механизация, типа «крючников» или «землетасок», но и они требовали привлечения немалой человеческой силы. И только когда сроки строительства начали срываться, что грозило руководству строительства самыми суровыми мерами, пришлось вводить технику. Ещё в конце лета 1933 года на стройке появились первые экскаваторы. Машины собирали по всей стране, и многие из них были в почтенном возрасте и близки к состоянию «списания». Экскаваторов катастрофически не хватало. Ковровскому экскаваторному заводу было приказано обеспечить стройку необходимой техникой. Завод передали в управление ХОЗО НКВД. Можно представить, какими методами чекисты добивались результатов, однако новые экскаваторы вышли на стройку. Тем не менее, техника была несовершенной, часто ломалась. Спешка в эксплуатации приводила к тому, что плохо уложенные настилы под экскаватором проваливались в сырой грунт, и машины приходилось вытаскивать вручную. Один из бывших заключенных рассказывал, как однажды прорвало плотину, и на ликвидацию прорыва толпу зеков загнали в заполненный ледяной водой дюкер, откуда назад никто не выбрался. Случалось, что обессиленные, измученные непосильным трудом заключенные вместе с тачками срывались в котлованы, падали в бетон и оставались в нем замурованными. Вначале строительство канала не имело квалифицированных рабочих, необходимых для возведения сложных технических сооружений, потому в спешном порядке в Дмитрове были созданы курсы, подготавливающие специалистов 43 специальностей. Стройка получила прорабов, лаборантов по бетону и грунтам, машинистов и кочегаров для экскаваторов, монтажников, мотористов, шоферов и электросварщиков. Кроме того, на работы принимались и вольнонаемные, исполняющие как квалифицированную работу, так и обслуживание лагеря.
«Метод Френкеля»
Условия работы были жестко регламентированы – в течение 10-ти часового рабочего дня строитель должен был вывезти в тачке за 150, а то и за 200 метров, примерно 2,5 куба грунта, что соответствует 4-м тоннам. За полную выработку выдавали 800 г хлеба, миску жидкой каши утром, баланду и кашу вечером, миску баланды днем. При невыполнении нормы количество еды существенно уменьшалось. Автором системы «работа за питание» был бывший уголовник Нафталий Френкель, впоследствии сделавший головокружительную карьеру в системе НКВД. Активным пропагандистом «метода Френкеля» стала Ида Авербах, заместитель прокурора города Москвы, племянница первого председателя ВЦИК Якова Свердлова, жена наркома НКВД СССР Генриха Ягоды. В 1936 году была опубликована книга «От преступления – к труду» авторства Авербах, в которой она характеризовала систему ГУЛАГ как идеальное средство «превращения наиболее скверного людского материала в полноценных активных сознательных строителей социализма, поскольку переделка враждебного и неустойчивого сознания наилучшим образом происходит при концентрации работ на гигантских объектах, поражающих воображение своей грандиозностью». Остается добавить, что в 1938 году Авербах обвинили в контрреволюционной деятельности и она была приговорена к высшей мере наказания — расстрелу. Впрочем, как и её муж. Оба оказались раздавлены созданной ими же карательной системой.
«Без крестов, полумесяцев и звезд Давида»
Игорь Кувырков вспоминает, как расспрашивал деревенских о большой стройке канала Москва-Волга. Люди рассказывали страшное. Зеки ходили по селу и выпрашивали у людей соль. «Мало кто, наверное, догадывался, для чего именно строители просили дать побольше – рассказывает исследователь – Соль разводилась в воде, после чего выпивалась. Спустя сутки жутких мучений человек либо умирал, либо оставался инвалидом». Часто зеки симулировали болезни. Умышленно наносили себе раны, намеренно вызывали нагноения кожи, добивались желудочно-кишечных расстройств, употребляя сырую воду и дикорастущие ядовитые растения. «Так люди делали свой тяжёлый выбор – промучиться месяцы и годы на убийственной работе или претерпеть страдания в течение суток и покончить с жизнью – рассказывает Игорь – но судить их мы не имеем права, мы не испытали всего того, что выпало им. Установить точные места всех захоронений сейчас практически невозможно – живых свидетелей уже нет. Весь левый берег от Химок до Долгопрудного заполнен современными постройками, не осталось следов ни от лагерей, ни даже от деревень. Что ж уж говорить о разбросанных повсюду безымянных могилах – без крестов, полумесяцев и звёзд Давида». Только 3 июля 1934 года, спустя 2 года после начала строительства, приказом по МВС и ДмитЛагу было предписано в месячный срок официально оформить такие захоронения, участкам, расположенным «недалеко от гражданских населенных пунктов», впредь пользоваться их кладбищами, а «самостоятельные кладбища открывать только в крайних случаях, согласуя с начальниками санотделений и гражданскими органами санитарного надзора». Получается, что 2 года заключённых хоронили где попало и как попало, не ведя никакого учёта. Нужно отметить, что даже по официальной статистике именно 1933 и 1934 годы были самыми тяжелыми для каналоармейцев – погибло 14 914 человек, а 1932 год вообще не учитывался.
Государство Дмитлаг
Семен Фирин, занимавший на Беломорканале одну из руководящих должностей, жесткой рукой держал в Дмитлаге систему перевоспитания уголовников усердным трудом – «перековку». В Дмитлаге выходило более 50-ти газет и журналов: самыми массовыми были газеты «Перековка» и «Москва-Волга», литературно-художественный журнал «На штурм трассы» под редакторством самого Фирина, выпускались издания на иностранных языках и даже – журналы женской тематики. В брошюрах серии «Библиотека «Перековки» печатались стихи, рассказы, графические работы строителей канала. Сам Фирин часто бывал в бараках, беседовал, знал блатные песни и был у бывших воров весьма популярен. По инициативе Фирина организовывались в лагерях труппы артистов-зеков. Танцевать, петь и писать картины было кому – интеллигенции в лагере было немало. «Сидели за антисоветчину – рассказывает Игорь Кувырков – К примеру, художник Василий Николаевич Ёлкин получил срок только за то, что брошюра с речью и портретом Сталина, отпечатанного в три цвета в стиле французских импрессионистов, вышла из типографии с браком – цвета расплылись, исказив черты вождя».
Расстрельный визит
4 июня 1934 года Глубокую выемку посетила высочайшая делегация во главе со Сталиным. Вождя сопровождала свита – Каганович, Ворошилов, Куйбышев, Ягода и Жданов. Специально к приезду гостей построили специальную деревянную лестницу, чтобы руководители не упали и ничего себе не повредили. Посещение, тем не менее, завершилось трагедией. Сталин, завершая осмотр стройплощадки, заметил, что многие заключённые работают без обуви, и приказал в течение двух часов доставить строителям обувь. А людей, ответственных за снабжение, расстрелять. Зэков обули, ответственных людей расстреляли. «Справедливость» восторжествовала. Посещение Сталиным именно Глубокой выемки – важный знак. За всё время создания Канала вождь побывал на объектах строительства всего три раза. И то, что одним из объектов посещения стал именно этот участок строительства, подчёркивает особую важность «Глубокой выемки».
Из Дмитлага – на Бутовский полигон
Мало кто знает, что 28 апреля 1937 года, за несколько дней до триумфального открытия Канала, начались массовые аресты руководства Дмитлага и вольнонаёмных. Следствие было недолгим, споро выносили новый приговор, преимущественно ВМН (высшая мера наказания), и, не откладывая надолго, расстреливали – только на Бутовском полигоне погибли 8000 человек. Эту судьбу разделил и Семён Фирин, по его делу было арестовано 218 человек: работники культурно-воспитательного отдела лагеря – художники, графики, писатели, поэты. «Почему 28 апреля 1937 года начались массовые репрессии как заключённых, так и вольнонаёмных работников? Во-первых, Фирин был креатурой Ягоды, уже арестованного ровно месяц назад. Во-вторых Сталин мог реально опасаться хорошо организованной системы Дмитлага, созданной в непосредственной близости Москвы Фириным. Под начальством Фирина была хорошо вооружённая и обученная лагерная охрана, немало преданных лично Фирину зеков и уже освобождённых к моменту окончания строительства. У Дмитлага был даже собственный авиационный отряд. Военный переворот теоретически был возможен, подумал параноик Сталин», – рассказал Игорь Кувырков.
История – это равновесие
История не может быть точной наукой, она всегда субъективна. Тем не менее, Игорь Кувырков считает, анализируя прошлое, важно держать баланс. «На одной чаше весов – только по официальным данным более 22 000 погибших строителей и около миллиона заключенных, трудившихся буквально за кусок хлеба и право встретить каждый новый день живым, однако, на другой – одно из крупнейших гидросооружений мира, не потерявшее своей жизненной актуальности и на сегодняшний день, через почти 80 лет после ввода в эксплуатацию, бесценный опыт проектирования и строительства, выращенные уникальные инженерные кадры».
Анна Перова Газета “Долгие Пруды”, март 2015г.