Людмила ДУНИЧЕВА, научный сотрудник Тверского государственного объединенного музея
Газета “Тверская Жизнь” от 18 марта 2003 года
Фото предоставлены внучкой В.Ф. Булаевского Мариной Георгиевной Борисенко.
Есть в нашем городе еще семьи, где бережно хранят память поколений. Так, Екатерина Николаевна Мещенко – хранительница интереснейшего семейного архива. Часть этого архива Екатерина Николаевна любезно передала для выставки тверскому музею.
Ее отец Николай Владимирович Булаевский, будучи по профессии инженером, сделал попытку написать историю своего рода. Так начиналось родословное древо рода Вохиных–Булаевских.
Вохины – псковский дворянский род, уходящий корнями в ХVII век. Много в этом роду было военных и служивых людей. Первым же человеком, кто получил фамилию Булаевский, стал дед Николая Владимировича Федор Григорьевич (1855–1933). Как гласит семейная легенда, он и его два брата – Александр и Николай – были незаконнорожденными детьми помещика Николая Николаевича Вохина (1829–1913) и дворовой девушки Натальи. Сыновья помещика получили фамилию по названию имения Вохиных села Булаево – Булаевские.
У Екатерины Николаевны хранятся и документы ее деда, Владимира Федоровича Булаевского. Его жизнь сложилась драматично. В ней переплелись и тюрьмы, и лагеря, и «великие сталинские стройки».
…Июнь 1931 года. На обсуждении Пленума ЦК ВКП (б) важная проблема: дефицит воды для столицы. Задачу обводнения Москвы нужно было решать незамедлительно. Пленум принял решение о соединении Москвы-реки искусственным каналом с верховьями Волги, и в том числе о создании известного сейчас Московского моря.
Работы начались осенью 1932 года. «Величайшая стройка» сталинского времени по объемам и масштабам превосходила строительство знаменитого Панамского канала. Строительство было поручено ОГПУ-НКВД.
В числе специалистов-гидротехников из Среднеазиатского лагеря на канал был переведен профессор Владимир Федорович Булаевский.
Ничего неожиданного по тем временам в том, что профессор Булаевский оказался на канале, не было. Выпускник Санкт-Петербургского института инженеров путей сообщения по специальности «гидротехника», он с 1912 года и после революции 1917 года работал по орошению северо-восточной части среднеазиатской Голодной степи в Туркестане. Одновременно он стал одним из организаторов Среднеазиатского государственного университета. В 1929 году Владимир Федорович был избран деканом этого факультета.
…Зима 1927/28 года. Знаменитое «Шахтинское дело» инженеров-«вредителей» эхом прокатилось по всей Стране Советов. В Ташкенте тоже устроили показательный процесс над специалистами-ирригаторами. Профессор Булаевский выступил единственным свидетелем защиты… За это летом 1928 года он был арестован. В заключении Владимир Федорович пробыл недолго, около полутора месяцев. В Москве за него вступился член Политбюро партии Я.Э.Рудзутак, знавший его лично.
Но через два года никакие «высокие» связи уже не помогли. В марте 1930 года по делу о вредительстве в Средней Азии, профессор Булаевский был арестован во второй раз. Начались мытарства по тюрьмам – Ленинград, московская Бутырка, Ташкент. За это время его неоднократно подвергали изощренным нравственным пыткам. Как запишет позднее сам Владимир Федорович, «доведенный всем ходом следствия почти до невменяемого состояния», в январе 1931 года он подписал требуемое от него признание. За что и был осужден по печально известной 58-й статье на 10 лет лагерей.
Сначала свой срок Владимир Федорович отбывал в Сазлаге. А в 1933 году как ценный специалист-гидротехник переведен на строительство канала Москва – Волга. Здесь профессор-зэк руководил составлением всех проектов производства работ по бетонным и железобетонным сооружениям. За добросовестную работу был награжден значком «Ударник канала Москва – Волга».
Летом 1937 года в связи с завершением строительства канала Владимир Федорович, как и многие заключенные, был досрочно освобожден. Он остался на волжских берегах и как вольнонаемный работал начальником отдела бетонных работ строительства Угличского и Рыбинского гидроузлов. С началом Великой Отечественной войны вместе с семьей вернулся в Голодную степь продолжать прерванное скитанием по лагерям дело орошения Средней Азии.
Уже после Великой Отечественной войны Владимир Федорович неоднократно писал письма во ВЦИК, М.И.Калинину с просьбой снять с него несправедливые обвинения. Но те письма остались без ответа. И только в конце 1957 года, буквально за несколько дней до своей смерти, профессор Булаевский получил долгожданную реабилитацию.
Не менее драматично сложилась судьба Николая Владимировича, сына Булаевского. Он родился в Петербурге в 1911 году. Через месяц после рождения его крестили в селе Максатиха Тверской губернии, где родители гостили у знакомых. В жарком Ташкенте прошло его советско-пионерское детство. В 1929 году Николай уехал поступать в вуз в Ленинград. Но в это время второй раз арестовали его отца. Дорога в высшему образованию оказалась закрыта. Николай вернулся в Ташкент, где ему нашли работу в проектном отделе учреждения по ирригации. Вскоре в результате чисток его уволили, как сына «врага народа».
После этой неудачи Николай Булаевский записался вольнонаемным на строительство канала Москва – Волга, где в это время уже отбывал срок его отец.
И только в 1940 году Николай Владимирович наконец-то получил возможность поступить в вуз. Но для этого пришлось выбрать не самый непрестижный институт – Московский торфяной, куда принят был, по словам Николая Владимировича, «с великим трудом в анкетном смысле».
В 1945 году он окончил институт с отличием, через пять лет защитил диссертацию. В начале 1960 года Николай Владимирович с семьей переехал из Москвы в Калинин, где на базе московского был создан Калининский торфяной институт, будущий политехнический. Несколько лет он возглавлял здесь кафедру гидротехники и гидравлики; одно время был проректором по научной работе. Николай Владимирович Булаевский – автор более 50 научных публикаций и двух изобретений. Руководя практикой своих студентов, объездил стройки крупнейших гидроузлов страны – Братской, Красноярской, Усть-Илимской ГЭС. Те студенты ныне – сами зрелые люди. Они вспоминают Николая Владимировича Булаевского как человека чести, достойного своего рода.
